Картина ваших снов

Стихотворение Лермонтова "На картину Рембрандта"

Задумав заметку о стихотворении Лермонтова «На картину Рембрандта», посвященному одному из портретов кисти великого голландца, я никак не ожидал обнаружить, насколько сильно оно вплетено клубок впечатлений, размышлений и творений поэта! И теперь я не могу рассказывать о нем просто как о голом факте, потому что этот факт тянет за собой из клубка другие нити событий и обстоятельств. Например, явно переняв у Рембрандта приемы работы с тенью и светом и его «фирменные» темно-коричневые тона, Лермонтов еще и написал ряд своих работ, т.н. «испанский цикл», в которых впервые проявил себя как серьезный художник.

Само стихотворение написано, судя по дневникам Лермонтова, в период с 1830 по 1831 гг. Точнее дату, к сожалению, установить невозможно. В это время Лермонтов жил в подмосковном поместье брата своей бабушки. За два года поэт пережил две несчастливых любви, сначала к надменной красавице Екатерине Сушковой, которая его полностью игнорировала, а затем к Наталье Ивановой, которая сначала отвечала молодому человеку взаимностью, но затем выбрала другого. Душевная боль не могла не отразиться на его восприятии жизни. Юноша много размышляет о себе, ищет сходные черты у Байрона, пытается выплеснуть свои переживания и страсти в поэзии и художественном творчестве.

Именно тогда на глаза Лермонтову попадается один из портретов Рембрандта. Пораженный красотой и глубиной портрета, как будто заключающей в себя всю жизнь и страдания человека, позировавшего художнику, поэт пишет великолепные строки:

Ты понимал, о мрачный гений,
Тот грустный безотчетный сон,
Порыв страстей и вдохновений,
Все то, чем удивил Байрон.
Я вижу лик полуоткрытый
Означен резкою чертой;
То не беглец ли знаменитый
В одежде инока святой?
Быть может, тайным преступленьем
Высокий ум его убит;
Все темно вкруг: тоской, сомненьем
Надменный взгляд его горит.
Быть может, ты писал с природы,
И этот лик не идеал!
Или в страдальческие годы
Ты сам себя изображал?
Но никогда великой тайны
Холодный не проникнет взор,
И этот труд необычайный
Бездушным будет злой укор.

Возникает закономерный вопрос, какой портрет увидел Лермонтов? Здесь начинается загадка. Кстати, надо заметить, что Рембрандт был не популярен тогда в России, поэтому, во первых, раньше юноша видеть его картины не мог, а во-вторых, ассортимент «доступных» работ художника был довольно скуден.

Существует два портрета кисти Рембрандта, которые соответствуют стихотворному описанию.

Один из них – «Молодой человек в одежде францисканца» (его еще называют «Портрет Титуса в образе монаха» или «Молодой монах-капуцин в высоком капюшоне»). В то время портрет находился в художественной галерее А.С. Строганова в Петербурге. Однако в Петербург Лермонтов приехал только в августе 1832 года, и совсем необязательно, как считают некоторые исследователи, что в его руки попадало иллюстрированное печатное описание галереи от 1807 года, в котором есть гравюра картины.

Кроме того, можно видеть, что на гравюре нет цвета, важнейшей составляющей воздействия портрета, поэтому она просто не сможет произвести такое же сильное впечатление, как и оригинал. Предположение, что юный Лермонтов был знаком с достаточно профессиональным художником, создавшем отличную копию, тоже не выдерживает критики.

Опять же слова:

Быть может, ты писал с природы,
И этот лик не идеал!
Или в страдальческие годы
Ты сам себя изображал?

Вряд ли они могут относиться к молодому лицу, изображенному на портрете. Скорее имеется в виду время старости Рембрандта, время нужды и тяжелых ударов судьбы – банкротство, а затем смерть сына Титуса. Именно тогда мастерство Рембрандта как портретиста достигло небывалых высот. Созданные в этот период портреты людей, много переживших и много видевших, поразительно реалистичны.

Второй подходящей к стихам картиной является «Портрет монаха-францисканца». Но и ее Лермонтов в то время видеть не мог. Таким образом, получается что картина, так растревожившая юношу, до сих пор не установлена.

Но на этом история влияния этой загадочной картины на поэта не заканчивается.

Из за душевной травмы юноша в тот период своей жизни не стремится к близкому личному общению. Он становится вроде как «наблюдателем» жизни, светским человеком, рефлексирующим, никому не доверяющим и ни с кем не сближающимся.

Внутренние искания неизбежно ставят перед молодым человеком вопрос о происхождении, о своих предках. Семья Лермонтовых считала, что их род восходит к известному шотландскому поэту Томасу Лермонту. Это был загадочный человек, великолепный поэт, предсказатель, соперничающий с Нострадамусом, прославивший национальные шотландские предания и легенды. Однако Михаил фантазировал (абсолютно безосновательно), что он происходит от жившего в 16-м веке герцога Сандоваля Лермы, испанского государственного деятеля, бывшего серым кардиналом при короле Филиппе III, накопившего несметные богатства и покровительствовавшего живописи и скульптуре. Юноша даже подписывает свои письма М.Lerma.

Эти фантазии и впечатление от портрета Рембрандта, причудливо переплелись в картинах, которые Лермонтов начал писать именно в это время.

              

Акварели «Портрет Вареньки Лопухиной», «Испанец в белом кружевном воротнике», «Испанец с кинжалом», «Испанец с фонарём и католический монах» – буквально целая галерея, созданная художественным талантом Лермонтова. И неудивительно, что самая значительная его картина того периода, «Герцог Лерма» (1832-1833 гг.), написана для Варвары Лопухиной, новой любви юноши, сначала углем на стене в доме Лопухиных, а потом и в качестве полноценного портрета, которому молодой художник придал автобиографические черты.

«Как причудливо тасуется колода!» Конечно, творческое наследие Михаила Юрьевича не зиждется только на портретах великого голландца, однако сквозь глубину веков гений Рембрандта повлиял и на Лермонтова-поэта, и на Лермонтова-художника.